«Мене ради, Бог сый, вообразился еси в мя, показал еси чудеса». Принявший на Себя образ человеческий, Един из лиц Святой Троицы, Единосущий Отцу и Духу, Сын Божий, во дни земной жизни Своей сотворил множество чудес, проявлявших власть Его над болезнями, над бесами, над смертью, над стихиями. Он чудесным образом исцелял увечных, прокаженных, слепых, хромых, расслабленных, бесноватых, воскрешал мертвых, укрощал бури, претворил воду в вино.

Чудеса Иисуса Христа прежде всего свидетельствовали о Его Божественном посольстве в мире. Сам Он говорил о них: Я же имею свидетельство больше Иоаннова: ибо дела, которые Отец дал Мне совершить, самые дела сии, Мною творимые, свидетельствуют о Мне, что Отец послал Меня (Ин. 5, 36).

Вместе с тем в чудесах Христовых замечательно то, что они носят человеколюбивый и символический характер. Ни одного чуда Христос не совершил с единственной целью прославить себя. Еще во время искушения в пустыне Он отрекся обратить камень в хлеб и броситься с высокой кровли храма вниз без малейшего вреда для Своей жизни. Эти чудеса, которых требовал от Христа диавол, могли бы только послужить к личной славе Христовой, но не имели бы спасительного значения для людей. Во время общественного служения Своего Иисус Христос по той же причине не согласился на предложение фарисеев и книжников показать знамение с неба (см.: Мф. 12, 38; Лк. 11, 16), например, произвести гром и молнию в ясную погоду. Такое знамение, может быть, увеличило бы славу Христа; но Он избегал славы человеческой и Свое Божеское всемогущество никогда не употреблял для прославления только Себя. Все дела Его всемогущества были вместе делами человеколюбия и благости. По человеколюбию и благости Он отказал тоже в позволении двоим ученикам Своим ревновать о Его славе, низвесть огонь с неба на самарян в наказание за то, что они не приняли Его (см.: Лк. 9, 55).

Чудо над смоковницей, иссохшею от проклятия Христова, внешне свидетельствует о бесцельной строгости Его, на самом же деле оно было символическим пророчеством об отвержении иудеев.

Чудеса Христа Спасителя, проявляя человеколюбие Его, относились ближайшим образом к телесным нуждам людским. Правда, Христос приходил с неба на землю не за тем собственно, чтобы освобождать человека от внешних зол и нужд, а затем, чтобы, как Сам Он учил, спасти человека от греха, от власти диавола и от вечного осуждения. Но нет сомнения, что этой цели пришествия Христова соответствовали чудеса Его, состоявшие в оказании людям телесной помощи.

Так чудесно исцеляя телесные недуги, которые явились в мире вследствие греха, Христос давал понять, что Он есть врач и духовных недугов, что имеет власть разрешать от грехов, как Сам Он ясно засвидетельствовал, когда перед исцелением одного расслабленного сказал ему: Дерзай, чадо, прощаются тебе грехи твои, и вслед за тем, чтобы все видели, что Он имеет власть прощать грехи, изрек вслух: Встань, возьми одр свой и иди в дом твой (Мф. 9, 2–6).

Исцеляя бесноватых, Господь Иисус тем засвидетельствовал, что пришел затем, чтобы разрушать дела диавола, разорить царство его. Воскрешением мертвых удостоверил, что Он есть воскрешение и живот, победитель смерти, пришедшей в мир с грехом, так что верующий в Него умирает уже не с безотрадным чувством утраты жизни, но с надеждой блаженного бессмертия по самому телу, имеющему воскреснуть. Помогая людям в их физических нуждах и опасностях, Господь Иисус наводил их на мысль о нуждах духовных и располагал их к исканию Его всесильной помощи в их нуждах. Так, чудесно насытив пять тысяч народа, Он говорил: Старайтесь не о пище тленной, но о пище пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий. Я есть хлеб жизни: приходящий ко Мне не будет алкать никогда (Ин. 6, 27, 35). Он недоволен был тем, что народ искал Его после помянутого чуда, и со скорбью говорил ему: Вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились (Ин. 6, 26). Таким образом, чудо насыщения пятью хлебами не лишено было символического значения, — оно возводило мысли чувственного народа от чувственных потребностей к духовным, удовлетворение которых было главной целью пришествия Христа на землю.

Это же символическое значение, должно думать, имели и другие чудеса. Так, исцелив слепорожденного, Он Сам изъяснил значение этого чуда: На суд пришел Я в мир сей, чтобы невидящие (то есть смиренно сознающие в себе недостаток духовного просвещения истиной) видели (духовно просветились), а видящие (гордившиеся своим видением) стали слепы (Ин. 9, 39), то есть не узрели Божественной истины: она легко открывается младенцам, доступна младенческой вере, и сокрывается от мудрых и разумных. Эти соображения о значении чудес Христовых необходимо иметь в виду при размышлении о тех стихах Великого канона, в которых делается указание на них.

Глава 53

Брак в Кане Галилейской

В первые дни общественного Своего служения Господь Иисус приглашен был на брачное торжество в небольшом галилейском городе Кане, недалеко от Назарета. Приглашение принято. Господу угодно было присутствием Своим на брачном торжестве освятить и благословить супружеский союз, засвидетельствовать, что брак сам по себе честен, достоин почтения, и брачное ложе нескверно (см.: Евр. 13, 14), и тем заранее заградить уста имеющим явиться в среде христианства лжеучителям, запрещающим вступать в брак по гнушению (см.: 1 Тим. 4, 3). Благословенно безбрачие, когда люди, могущие вместить безбрачную жизнь, добровольно принимают обет девства для большей свободы в служении Богу, для вящего преуспеяния в духовных подвигах. Сам Господь Иисус освятил этот род жизни Своим примером, но не в предосуждение брачной жизни, — иначе Он не удостоил бы Своим посещением брака в Галилейской Кане. Как первым делом Творца по сотворении человека было благословение ему плодиться и размножаться, так одним из первых дел Обновителя человечества было благословение брачного сожития и чадородия, с тем чтобы члены семьи были вместе членами Его Церкви, чтобы дети естественных родителей были вместе чадами Божиими по благодати.

Но чем святее Господне благословение брачной жизни, тем преступнее жизнь распутная, с презрением к этому благословению. Люди могут снисходительно смотреть на нее, но не таков Суд Божий. Блудников же и прелюбодеев судит Бог (Евр. 13, 4), тем строже, чем бесстрашнее они грешат. Бойся, душа, этого суда и сим страхом воздерживай себя даже от мыслей нецеломудренных.

Свое отношение к брачному празднику в Кане Христос выразил не одним Своим присутствием на нем, но и тем, что разделил с прочими гостями трапезу (плотию ядый), а силой Своего всемогущества претворил для их угощения воду в вино, веселящее сердце человека.

Таков вообще дух Евангелия: оно восстает против пристрастия к земным удовольствиям, доходящего до забвения Бога, против жизни рассеянной и грубо-чувственной, но отнюдь не против невинных тихих земных радостей, — не против веселья, подобного тому, какое было на браке в Кане. Что присутствующие на этом браке веселились скромно и невинно, это несомненно. Они не могли забываться в присутствии Христа: присутствие Его среди них удерживало их от неумеренности в пище и питии, от нескромных слов и движений. Само обилие вина, чудесно произведенного из воды, могло располагать их только к благоговейному душевному настроению пред лицом Чудотворца. Подобно этому и наши земные радости будут чисты и невинны, если мы будем освящать их памятью о Христе, если среди них будем мысленно поставлять себя в Его присутствие и этим удерживать себя от греховной рассеянности.